Jump to content

Введите пароль или зарегистрируйтесь

Авторизация
Ваш логин:У меня нет логина!Ваш пароль:Я забыл пароль!

Кого мы будем выбирать в декабре?

«Избиратели являлись только личной свитой соперников... и продавались им в день вотума за деньги». «Многие из местечек были в непосредственной зависимости от территориальных магнатов». «Большинство... городов продавалось на выборах целиком или частями». Это не строки из газетного отчета о выборах в современной России. Так ровно сто лет назад писал классик мировой политологии и наш соотечественник М.Я. Острогорский о выборах в Англии прошлого века. Так что ничто не ново на этом свете.

Сегодня можно с уверенностью утверждать, что конечным итогом третьих выборов в парламент и вторых перевыборов президента будет не просто смена главы государства, но и существенная реконструкция всего политического режима, сложившегося за годы президентства Б. Ельцина. Социально-экономический кризис, так и не сложившаяся партийная система, последствия «обвала» 17 августа 1998 г. вносят большую неопределенность в расстановку политических сил.

Тем не менее, не следует утверждать, что электоральный процесс будет носить хаотический, непредсказуемый характер. Целый ряд факторов задает достаточно жесткую рамку для сохранения «правил игры» и поведения политических актеров.

Избирательное законодательство

Наибольшей стабильностью обладает законодательство по выборам в Государственную Думу. Эта стабильность базируется, в основном, на двух факторах - уже состоявшемся привыкании общества и заинтересованности думских партий в сохранении основных параметров этой системы. Это и предопределило сохранение в новом законе о выборах основных параметров привычной избирательной системы.

За спорами о преимуществах той или иной избирательной системы стоят не только конъюнктурные политические разногласия, но и объективное противоречие между двумя ипостасями депутата парламента: представителя своих избирателей и законодателя. Неудивительно, что большинству граждан ближе функция представителя, и компенсировать этот флюс может только привыкание общества к устойчивым и серьезным политическим партиям (как в Германии, Израиле и т.п.), когда партия становится по сути дела «коллективным представителем» избирателя в парламенте. Поэтому мажоритарная система выборов в массовом сознании неизбежно будет сохранять более высокую популярность.

Сегодня на «верхних этажах» политики расклад сил принципиально иной: президентская власть ослаблена (кроме того, она потерпела поражение при обсуждении в Конституционном суде вопроса о легитимности смешанной системы).

Более серьезная претензия к смешанной системе - недостаточно высокая представительность «списочной части» парламента, за бортом которой в 1995 г. остались избранники 46,6% российского электората. Для пропорциональной системы, которая, помимо всего прочего, призвана обеспечивать представительство меньшинств (в отличие от мажоритарной) - это недопустимо высокий «отсев». Один из главных защитников нынешней системы депутат Государственной думы В.Л. Шейнис утверждает, что сохранение барьера на уровне 5% не приводит к искажению политических пропорций, существующих в обществе. Сделанный им перерасчет по шести «идеологическим семьям» распределения списочных мандатов при снижении барьера до 3% действительно дает результат, весьма схожий с реальными показателями четырех партий-победительниц. Отметим, однако, что «модель Шейниса» не учитывает двух существенных моментов: во-первых, решения в Думе принимают не «идеологи», а представители конкретных политических партий, и, во-вторых, сравнительную силу депутатских объединений необходимо рассчитывать с учетом депутатов-одномандатников, число которых весьма различно у разных партий. Нами сделана собственная попытка реконструировать Думу-96 на основе 4% и 3%-ного барьеров (при этом сделано допущение, что распределение одномандатников по фракциям и группам происходило тем же образом, что и в реальной Думе). Кстати, по случайному стечению обстоятельств, эти барьеры достаточно близки к «круглым» значениям представительства в Думе определенной доли избирателей (соответственно 50,5%, 64%, 75%). Поэтому данную модель можно с некоторым допущением считать соответствующей «плавающему» барьеру, пропускающему в Думу избранников половины, двух третей и трех четвертей голосующих.

Как явствует из Таблицы 2, при снижении барьера изменения не ограничились бы числом и размером фракций. Дума стала бы «многополярной», в ней усилился бы центристский сегмент, а коммунистическая оппозиция и «партия власти» несколько уменьшили бы свое представительство. При этом подобные отличия более отчетливо видны при снижении барьера на два пункта, а не на один. В Думе с «пониженным барьером» были бы затруднены биполярные конфронтации по принципу «за - против правительства» или по идеологическим мотивам. И все же более важны не конкретные изменения в составе палаты, а констатация того факта, что число партий, проходящих 5% барьер, зависит от многих случайных факторов, и, следовательно, с уверенностью говорить об адекватной передаче структуры политических настроений в составе парламента невозможно. Единственный способ минимизировать случайности и порожденные ими искажения - ужесточить критерии допуска к участию в выборах по спискам и законодательно закрепить более высокую норму обязательной представленности в Думе большинства избирателей (так называемый «гибкий барьер»). Внесение в новый вариант избирательного закона «гибкого барьера» на уровне 50% дает две гарантии - что Дума будет легитимной (то есть соответствующей решению Конституционного суда), и что ее представительность будет не хуже, чем в 1995 г. Однако надежды на повышение представительности связаны сегодня не столько с совершенствованием законодательства, сколько с появлением ряда очевидных фаворитов, которые на момент начала кампании могут рассчитывать набрать 60-70% голосов избирателей.

Поправки к законодательству

Видимо, пересмотр правил избирательной игры во время самой игры становится русской национальной традицией. Вот и сейчас, два важнейших избирательных закона - новая редакция «Закона о гарантиях прав избирателей» и «Закон о выборах депутатов Государственной Думы Федерального собрания РФ» появились на свет только летом нынешнего года. Самые существенные поправки, которые нас могут ждать на выборах, это:

  • более строгое определение политического объединения, имеющего право выставлять федеральный избирательный список. По новому определению такого права лишены организации, для которых политическая деятельность не является основной, и которые содержат ограничения членства по профессиональному, религиозному, этническому и т.п. основаниям. Из 43 участников выборов 1995 г. сегодня как минимум 12 не получили бы доступа к избирательной гонке;
  • более совершенное регулирование процесса сбора и проверки подписей избирателей;
  • снижение числа требуемых подписей для кандидатов в одномандатных округах.

Разумеется, и новый закон - не панацея. Существенным недостатком его остается слабость санкций за нарушение правил ведения кампании и чрезвычайно низкие лимиты на финансирование кампании. В декабре 1997 г. они были определены в 10 000 минимальных зарплат на кампанию по округу и в 100 000 - по общефедеральному списку. С тех пор эта сумма в долларовом эквиваленте уменьшилась из-за инфляции в четыре раза.

Зато в новую редакцию «Закона о гарантиях прав избирателей» вошли более жесткие формулировки по целому ряду аспектов предвыборного процесса, которые могут ограничить пути административного давления и «грязной» игры. Во-первых, новой формулировкой запрещается подкуп избирателей не только в виде «товаров и услуг», но и в виде благотворительной помощи. Во-вторых, появление понятия «избирательного залога» позволит подорвать монополию «коммерческих команд» по сбору подписей и одновременно сузить возможность для исполнительной власти отсеивать неугодных кандидатов, выискивая в их списках «сомнительные» подписи (кстати, порядок их проверки новым законом регламентирован более подробно). Несколько более сомнительны нормы, обязывающие кандидатов на выборные должности сообщать о своих прошлых судимостях, а также обнародовать сведения о доходах и имуществе. Однако широко распространенные убеждения в том, что во власть идут преступные и коррумпированные элементы, обеспечат таким нормам высокую популярность. Если эти поправки найдут свое подтверждение в Законе о выборах в Государственную Думу, некоторые из неправовых форм воздействия на избирательный процесс будут существенно ослаблены.

Будет ли выбор честным?

То, что накануне Выборов-99 вопрос ставится именно так, уже вселяет оптимизм. Напомню, что всего четыре года назад главным считался другой вопрос - состоятся ли выборы вообще, или «в интересах российской демократии» их следует отложить на неопределенный срок.

С тех пор прошли и парламентские, и президентские, и губернаторские выборы. Общая оценка «культуры выборов» в России по международным стандартам - примерно «на четверку», вполне пристойно для столь молодой демократии как наша. Попробуем реалистично оценить опасность искажения результатов народного волеизъявления.

Во-первых, отбросим вариант глобальных фальсификаций. Для такого тяжкого преступления нужна бы была тоталитарная государственная машина. Отдельные же случаи подобных прямых фальсификаций будут иметь место, и несколько «показательных процессов» по их разоблачению и осуждению мы будем наблюдать.

Во-вторых, все косвенные «нечестные» методы воздействия на избирателя нужно четко разделять на три группы:

  1. Нарушающие избирательное законодательство, причем преимущественно таким образом, что своевременно обнаружить и пресечь нарушения достаточно трудно.
  2. Действия «на грани фола», когда доказать факт нарушения в юридическом порядке почти невозможно.
  3. Абсолютно законные, но неэтичные действия против конкурентов (только они-то, строго говоря, и подходят под понятие «нечестных»).

Прямые нарушения закона

  • «Теневое финансирование»: можно с уверенностью утверждать, что нормы финансирования избирательной кампании будут многократно нарушаться как по суммам, так и по порядку сбора и расходования средств. Укажем, по крайней мере, на два фактора, порождающих такое явление. Это, во-первых, засилье «черного нала» во всей российской экономике, а во-вторых, смехотворно заниженные лимиты на финансирование парламентской кампании. Сегодня партийный список может легально истратить на кампанию менее миллиона долларов. Зная расценки на рекламное время на телевидении, легко догадаться о нереальности такой нормы закона.
  • Недобросовестный отсев неугодных кандидатов путем отказа в регистрации: как бы подробно ни регламентировался порядок сбора и проверки подписей в поддержку выдвижения кандидата, придирчивая избирательная комиссия всегда найдет способ «зарубить» требуемое количество подписей (не будем подсказывать им, как это сделать, но поверьте, что это несложно). «Снятие с дистанции» соперников на губернаторских выборах в Мордовии и Башкортостане уже получило всероссийскую огласку.
  • Нарушение правил ведения кампании. Упомянем лишь самые типичные нарушения этого рода, такие как размещение анонимных рекламных материалов (зачастую с прямой клеветой на соперника и без требуемых законом «выходных данных»), подкуп избирателей во всех формах. Например, в такой нетрадиционной, как создание фирмы по уборке дворов и улиц, которая одевала своих сотрудников в одежду с фамилией кандидата (естественно, написанной крупными буквами). А еще проще - в последнюю ночь перед выборами приклеить к листовке «угодного» кандидата полоску бумаги с надписью «губернатор (мэр) за него» - а потом попробуй доказать, что это не так.
  • Ведение агитации накануне и непосредственно в день выборов. Самое страшное в этих нарушениях то, что очень часто они совершаются при бездействии, а то и прямом попустительстве властей. Ясно, что на анонимные листовки или дворников «имени кандидата имярек» власти просто обязаны реагировать немедленно, но зачастую этого не происходит.

Действия «на грани фола»

  • Подтасовка результатов голосования при помощи переносных урн: в некоторых регионах России «голосование вне помещений для голосования» принимает просто гигантские размеры. Рекорд был поставлен в 1996 г. в одном из районов Новгородской области, где таким образом проголосовало почти 40% избирателей. Такое голосование почти невозможно проконтролировать, а значит, поле для злоупотреблений велико.
  • Административное давление на средства массовой информации и другие формы злоупотребления административными ресурсами. Пресса у нас свободная и гордая, но очень бедная (особенно в провинции), а потому зависит от местных властей. Нужно ли продолжать?
  • «Черный PR»: по той же причине прессу можно и подкупить (разумеется, не отражая эту операцию в бухгалтерских книгах).

А за деньги под видом объективного материала можно и «своего» расхвалить, и «противника» облить грязью. Доказать же заказной характер публикации очень непросто.

«Этика - это химера!»

Большая часть так называемых «грязных технологий» напрямую запрещена действующим законодательством (подкуп избирателей в любых формах, распространение агитационной продукции без указания выходных данных и т.п.). Особо следует оговорить неэтичные действия властей в интересах лояльных им кандидатов, особенно случаи прямого вмешательства должностных лиц в агитационную кампанию (ярким примером чего может служить документальный фильм «Заговор», показанный петербургским телевидением накануне выборов в законодательное собрание города).

Итак, позабыв об этике, можно чинить почти неограниченные препятствия конкурентам в ведении кампании. В одной из соседних стран во время ключевой пресс-конференции оппозиционного кандидата в президенты отключилось электричество во всем здании (то есть перестали работать и микрофоны, и телекамеры). Это пример довольно «элегантного» давления на конкурента. И примеров подобного рода можно привести великое множество.

Список подобного рода «воздействий» на честность выборов можно продолжать до бесконечности. К счастью, есть надежды на то, что их можно ограничить. Во-первых, новое законодательство все же создает более надежные барьеры для некоторых видов нарушения закона: подкупать избирателей, «зарубать» подписные листы неугодных кандидатов, использовать «грязные» технологии станет труднее. Во-вторых, от самих политиков зависит, насколько они смогут установить общественный контроль за выборами, как при помощи своих наблюдателей, так и через прессу. И наконец, многое зависит от действия местных властей - в их силах пресечь очень многие нарушения. Будем надеяться на лучшее.

Борис Макаренко, Заместитель директора Центра политических технологий

Читайте также

Как преодолеть электоральное отчуждение

Комплексная методика "Реконфигурация электорального поля"

Отец или хозяин? Образ идеального политического лидера в менталитете россиян

Методы информационно-психологического воздействия. Ч.2

Методы информационно-психологического воздействия. Ч.1

Еще статьи по теме ...

Комментарий

Новое сообщение

Проверочный код 

Рассылка



Проверочный код
_SECURITY_CODE 

настройка / отписаться ]

На правах рекламы: