На квартире в Большом Козловском переулке, по инициативе журнала «Хулиган», состоялся однодневный квартирник «Russian Edition: новая надежда», посвященный кризисной безработице молодых художников, закрытию недавно родившейся русской версией Dazed&Confused и отсрочке на неопределенное время изданий в России западных молодежных журналов i-D, The Face, RayGun и других - всего около десяти.
Молодые дизайнеры, художники, фотографы представили свои фантазии — более сотни работ — на тему несуществующих обложек для российских версий журналов. Все это — конкурс, по итогам которого жюри (Андрей Бартенев, Василий Церетели, Петр Банков, Дмитрий Логинов и другие), отобрали победителей в разных номинациях. Победители получили интересные предложения от журналов «Хулиган» и «КАК».
Для вящей ностальгии по настоящему в разные комнаты квартиры приглашены были играть Николай Коршунов из «Крематория» и Butterfly Temple. — для создания атмосферы подземного перехода, и эмбиент-джаз-банд Павла Тукки — для придания элитности событию.
«Участие в выставке приняли как состоявшиеся звезды визуальных коммуникаций, так и начинающие творцы-любители. География работ тоже разнообразна: от выпускников лондонского Central Saint Martins и высокооплачиваемых московских стилистов до кустарей из стран ближнего зарубежья и сибирских студентов-первокурсников, — гласит пост-релиз. — Обложки представляются оторванными от журнального контекста, предельно резко очерчивая «призму восприятия», через которую проходит западная поп-культура, прежде чем осесть в мозгах российской аудитории. Эта призма заставляет поток чужеродных культурных ценностей принимать самые причудливые формы, а иногда даже полностью блокирует его, подменяя беззлобным стебом, наивным символизмом или беспомощным имитаторством. Симптоматично, что у некоторых авторов даже не поднимается рука использовать в обложке русские буквы: для них локализованный формат «модных библий» просто немыслим — как, например, немыслимы русскоязычные тексты в брит-попе.
Каждая обложка — это результат идеологической борьбы между индивидуальностью автора и мощью журнального бренда со всей его годами ковавшейся философской доктриной. И не понятно, что лучше: идеально прочувствовать журнал и пополнить армию его миссионеров, либо виртуозно вписать бренд журнала в пространство собственного внутреннего мира.
Выставка «Russian Edition: новая надежда» — это очередная и, возможно, тщетная, попытка найти ответы на не дающие покоя вопросы. Как далеко может зайти ментальная глобализация? Можно ли творить по шаблону? Кто мы — центр культурной самобытности или безнадежная периферия? Те ли мы, кем хотим казаться?»
Вот эти, последние слова пресс-релиза зацепили и заставили нас обратиться к инициатору акции — главному редактору журнала «Хулиган» Стасу Акимову. Ведь не секрет, что нынешний квартирник — не чета квартирникам 80-х, когда социальное аутсайдерство оканчивалось для художника реальной психушкой, а творчество вычеркивалось из графы «искусство». Какие границы ломают нынешние смельчаки? Или все это — лишь остроумная но все же очередная рекламная акция?
Чему посвящена выставка? Увольнению дизайнеров и закрытию издательских проектов в связи с кризисом?
Да, в первую очередь, это рефлексия о наболевшем и крушении надежд. Действительно, многие дизайнеры остались без работы. Мы принимали непосредственное отношение к процессу запуска в России одного из культовых британских журналов и искренне надеялись на то, что в Россию придут, наконец, адекватные молодежные бренды, которые будут прививать хороший вкус, продвигать правильный образ жизни… Вообще есть идея превратить эту выставку в серьезное международное мероприятие, привлекать людей из этих журналов для просвещения читательской аудитории.
А что такое правильный образ жизни и вкус, о котором говорит главный редактор «Хулигана»?
Я рискую сейчас наговорить пресс-релизных банальностей. Но понятие «правильности» в применении к журнальной индустрии — это нечто альтернативное масс-маркету, что-то свое, сделанное от души, а не из желания чему-то подражать… Но при этом грамотно вписанное в окружающий контекст, не склонное к аутсайдерству.
Москва — город коммерческих проектов, которые диктуют определенные форматы. И многие творцы очень боятся перейти границы формата и экспериментировать. Наш квартирник — второй большой эксперимент. Первый был в другом месте (мы всегда проводим квартирники в новом месте), и там мы устроили выступление Николая Воронова и группы «Николай Коперник». Это практически несовместимые персонажи, мы попросили их спеть дуэтом. Получилось круто, психоделично и настолько необычно, что многие потом говорили об этом выступлении, как о новом явлении в искусстве. Сейчас «квартирник» — это не галерея, не выставка, не клуб, а нечто среднее между форматами. Мы немножко играем в постмодернизм, стараемся восстановить атмосферу квартирников 80-х, когда все было полулегально…
Но отличие от 80-х все же чувствуется?
В прошлый раз к нам пришло много людей, которые помнили старые квартирники — в частности, художник Андрей Бартенев и музыканты «Рок-лаборатории». И они сказали, что нам удалось создать правильную атмосферу, когда люди собираются не просто поразвлечься, а духовно обогатиться и поделиться тем, что наболело.
Но вспомните, в 80-х социальное аутсайдерство приравнивалось к душевной патологии, и художников насильственно изолировали от общества.
От каких тогда аутсайдеров отстраиваетесь вы?
Прежде всего от настоящих душевнобольных, чье искусство (аутсайд-арт) существует и безусловно заслуживает внимания. Но это все же — не наш формат…
Один день — это тоже формат?
Да, безусловно, квартирник в этом смысле подобен перформансу, который происходит однажды и больше не повторится. Но работы затем выставляются в галерее Искусств Зураба Церетели, в рамках третьего фестиваля иллюстрации.
Давайте поговорим о «Хулигане». Посмотрите, в России один-единственный журнал с таким одиозным названием. На Западе их десяток. И названий — десяток, причем не столь уж и скандальных. Чем-то же они, эти западные «хулиганы», отличаются друг от друга, кроме искренности и неангажированности?
Журналы, конечно, различаются и характером освещаемых тем, набором авторов и художников и, прежде всего, составом творческой компании, которая его делает. Но, с точки зрения нашей аудитории, говорить об отличиях сложно. Для нас это просто интересные проекты. Ведь, в отличие от Запада, где много неформальных сообществ, у нас арт-тусовка, по-сути, одна. На каждом арт-событии всегда присутствуют одни и те же люди.
Где вы находите героев?
Мы не ограничиваем поиск новых героев московской тусовкой. В мире гораздо больше всего интересного. Например, недавно мы ездили в город Дзержинск, там нашли людей, которые делают безумные вещи — снимают артхаусное кино, пишут музыку, и это непохоже на то, что делают в Москве — абсолютно новое. Они настоящие самородки. Я считаю, что будущее — за такими людьми, и именно их надо продвигать. В следующий раз мы поедем в город Грозный и будем там искать ростки современной культуры. Столичная критика туда точно не поедет, как, впрочем, и многие другие мероприятия, посещать которые у снобов считаетя дурным тоном.
Комментарий
Новое сообщение